Мягкая пластичность
Е. В. Антонова и Л. Б. Литвинский замечают, что мягкая пластичность данного произведения сближает его с лучшими образцами иерихонских черепов с «восстановленными» чертами лица, а также с крупными рельефными изображениями, открытыми в более позднем Чатал Хуюке. Помимо расположения этих объектов в помещениях особого рода, отмечалось стремление авторов реалистично передать черты лица человекоподобных существ. Близость натуре проявляется и в том, что названные объекты представляют собой изображения, близкие по размерам человеческой фигуре и иногда ее превосходящие. В Чатал Хуюке настенные рельефы обнаружены в помещениях, прямо или косвенно связанных с погребальными ритуалами; иерихонские черепа непосредственно иллюстрируют художественное отображение каких-то конкретных представлений о смерти. Рассматривая эти и некоторые другие параллели, Е. В. Антонова и Л. Б. Литвинский делают заключение о том, что «нащупывается по крайней мере одна связь обрядов, проходивших в постройках особого назначения Невали Чори: они были направлены на отношения с умершими, с мифологизированными предками».
Однако следует отметить, что свидетельства захоронений Невали Чори вряд ли подтверждают данное предположение. В частности, следы широко распространенного в неолитических культурах Ближнего Востока «культа черепов», тесно связанного с культом предков, достаточно наглядно проявились в Невали Чори на жилой территории поселения. В доме 2 в углублении пола севоро-восточного помещения обнаружено восемь черепов и иные части скелетов двенадцати индивидуумов. Значительное количество человеческих останков найдено и под полами других жилищ, например, домов 21А и 21В, где одна из ям содержала пять черепов и длинные кости скелетов. Единичный череп найден в центре ямы, наполненной щебенкой, в доме 6. Среди погребений Невали Чори, совершенных под полами жилых построек, встречены, кроме того, скелеты без черепов. Таким образом, археологическим путем зафиксировано, что жители поселения отдавали дань уважения и почитания умершим, хороня родственников под полами жилых домов и «мастерских», но не в пределах сакральной территории западного участка Невали Чори, где каких-либо человеческих останков обнаружено не было.