Властолюбивые амбиции

В этих условиях среди имущих слоев уже не могли вызвать энтузиазма властолюбивые амбиции премьера, использовавшего в борьбе против старого стража их интересов — дома Пехлеви — выступления «черни». Перед лицом призрака «коммунистического переворота» можно простить и строптивость династии. Ведь ее приход к власти был освящен их волей, их Учредительным собранием, а не каким-то всенародным референдумом, к тому же и не предусмотренным конституцией. И как может такой референдум лишить «представителей нации» почетных и выгодных депутатских мандатов? Оппозиция помещичьего большинства меджлиса Мосадды — ку стала смыкаться с антидиктаторскими выступлениями бывших членов НФ, требовавших теперь ограничения чрезвычайных полномочий премьера.

Шахский двор и высшие армейские чины, имевшие больше чем достаточно оснований ненавидеть новоявленного «выскочку», решили, что долгожданный час расплаты наконец пришел. Тем более что премьер мечется между оппозицией родственных ему по социальному положению слоев населения и поддержкой всегда чуждых ему широких масс: за короткий период с октября 1952 г. по апрель 1953 г. правительство раскрыло три заговора, но от репрессивных мер фактически уклонилось. Уж не поощряет ли оно тем самым новую попытку переворота? К тому же многие сторонники Мосадды — ка перешли на сторону его противников. К ним же примкнули и черносотенные организации «средних слоев». И американские «друзья», оснастившие и обучившие иранскую армию и переставшие теперь видеть в Мосаддыке «гарантию против коммунизма», обещают щедрую материальную помощь. Да еще вездесущее ЦРУ, взявшее на себя. координацию действий сторонников переворота, торопит, опешит… Заговор против Мосаддыка возглавил генерал Ф. Захеди.

Более суровая участь постигла других деятелей Национального фронта. Так, военный трибунал предал смертной казни министра иностранных дел в правительстве Мосаддыка, бывшего журналиста Хосейна Фатеми, который, как считалось, был неизмеримо больше остальных членов кабинета подвержен коммунистическому влиянию, являлся сторонником установления в стране республиканского режима и вдохновлял премьера на выдвижение проекта отречения шаха.